ТРЕУГОЛЬНИК «КАЗАХСТАН – РОССИЯ – КИТАЙ»: ФИЛОСОФИЯ И ГЕОМЕТРИЯ
Проблемы евразийской интеграции, региональной и международной безопасности, а также непростые отношения в треугольнике «Казахстан – Россия – Китай» обсудили казахстанские и российские эксперты на полях форума, который прошёл 19–20 мая в Астане.
Казахстанско-российский экспертный форум был организован Фондом развития и поддержки клуба «Валдай», Институтом системных исследований «Парасат» и Казахстанским советом по международным отношениям.
В ходе второй сессии, посвящённой трендам регионального развития в Евразии, казахстанские участники, в частности, подчёркивали важность китайской инициативы «Один пояс, один путь» для развития республики, говорили о трудностях евразийской интеграции и значимости двустороннего взаимодействия, а российские эксперты призывали налаживать многосторонний формат общения, чтобы противостоять более серьёзным вызовам.
Интеграционные процессы, в рамках которых развиваются отношения Казахстана и России, испытывают сильное давление со стороны политических и экономических факторов, заявил в ходе своего выступления Аскар Нурша, координатор проектов по внешней политике Института мировой экономики и политики при Фонде Первого Президента Республики Казахстан. Однако, по его мнению, не стоит судить об отношениях России и Казахстана только по состоянию евразийской интеграции. Это лишь один из форматов взаимодействия. Есть примеры успешного сотрудничества двух государств в рамках ОДКБ, ШОС, ОБСЕ.
Двусторонний формат отношений надо активно развивать, считает Аскар Нурша, тем более что у России и Центральной Азии нет постоянной экспертной площадки для ведения открытого диалога. В отличие от Китая, где специально для общения с Центральной Азией был создан форум «Китай – Центральная Азия». По мнению эксперта, стоит восполнить этот пробел.
Нурша также проанализировал три модели, которые предлагаются для стимуляции евразийской интеграции. Первая модель – разделение сфер влияния. Речь идёт об идее разделения сфер труда России (военная безопасность), Китая (экономическое сотрудничество) и Центральной Азии, но, скорее всего, предполагает эксперт, эта модель работать не будет. Вторая модель – сопряжение. Недостатки: сопряжение медленно продвигается на уровне многосторонних структур. Сейчас это сумма двусторонних форматов. Вопрос в том, как сопрячь их в многосторонний. И третья – интеграция интеграции. В рамках этой, самой удачной, по мнению эксперта, модели необходимо сопряжение не только между ЕАЭС, Китаем и ШОС, но и ЕС, и АСЕАН. Речь идёт о создании общего пространства и преодолении конфликтов интеграционных проектов.
Адиль Каукенов, директор Центра китайских исследований "China center", в свою очередь отметил, что в реализации интересов Казахстана при сопряжении проектов Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и Экономического пояса Шёлкового пути (ЭПШП) есть свои сложности. И существует часть общества, которая напряжённо относится к китайской инициативе. Однако представители отраслей, которые активно задействованы в работе с Китаем, воспринимают всё иначе: одно дело, когда речь идёт о геополитике, другое – когда в игру вступает бизнес, инвестиции, конкретика.
Китайские коллеги настаивают, что «Один пояс, один путь» (ОПОП) – это именно инициатива: они ждут отклика от других игроков. И в этом плане Казахстан, по словам Каукенова, занимает не последнюю роль. Например, из всех стран Евразийского союза именно Казахстан проявляет наибольшую активность в формировании обновлённой транспортной инфраструктуры при участии Китая. Чего ожидает от сопряжения ЕАЭС и Экономического пояса Шёлкового пути Казахстан? Ожидания эти выражаются в конкретных цифрах: 52 проекта в сфере производства, 24 миллиарда долларов инвестиций, 15 тысяч новых рабочих мест и не менее 80% участия казахстанских работников.
Каукенов также отметил разницу в восприятии китайской инициативы ОПОП Россией и Казахстаном. Различия обусловлены разновеликостью экономик. Россия – крупная держава, и то, что не так важно для неё, важно для Казахстана.
Сопряжение – это не только развитие транспортной, экономической сфер, но и культурный процесс (в частности, он проявляется в том, что большая часть казахстанской молодёжи уезжает на обучение в Китай). И это, по мнению Каукенова, очень важный момент, поскольку без него любые другие процессы не получат развития. С этой точки зрения важно понимание того, какими станут казахстанско-российские отношения под влиянием изменений, которые несёт проект ЭПШП.
Каукенов заявил, что на данный момент у России и Казахстана нет общего видения по проекту «Один пояс, один путь». Более того, можно даже говорить об их конкуренции во взаимодействии с Китаем. На что модератор сессии, программный директор Фонда клуба «Валдай» Тимофей Бордачёв возразил, что Россия может только приветствовать сотрудничество Казахстана и Китая, поскольку любое экономическое развитие является залогом повышения стабильности и безопасности в регионе.
Алексей Гривач, заместитель директора по энергетическим проектам Фонда национальной энергетической безопасности, рассказал о «философии» и «геометрии» треугольника «Казахстан – Россия – Китай».
По его словам, во взаимоотношениях трёх стран в газовой сфере присутствует и философия геополитики, и философия экономики, и это действительно «треугольник», где отношения развиваются между двумя отрезками и пока ещё не достигли «сопряжения» в многостороннем формате. Гривач отметил, что в газовой сфере отношения между Россией и Казахстаном стабильные, уровень доверия в них – высокий. Китаю же было бы интересно столкнуть поставщиков газа, чтобы извлечь выгоду из конкуренции. Но многосторонние форматы создаются не для того, чтобы извлекать текущую выгоду, а для того, чтобы противостоять более серьёзным вызовам. И над этим форматом ещё необходимо работать.
Георгий Толорая, исполнительный директор Национального комитета по исследованию БРИКС, руководитель Центра российской стратегии в Азии Института экономики РАН, заявил, что полная евразийская интеграция невозможна. Это обусловлено исторически, поскольку Евразия никогда не была единой: здесь собраны разные религии, традиции, цивилизации. Языковые и пространственные барьеры мешают образованию единого пространства.
Китай на протяжении тысячелетий был самодостаточным. Может ли он способствовать такой интеграции, преследуя свои цели, экономические интересы? ЭПШП – лишь средство для их достижения, под эту «инициативу» подвёрстываются все проекты Китая.
Каким образом в проекте евразийской интеграции участвует Россия? Сопряжение стало для России неожиданным моментом: нет понимания, как цели РФ согласуются с ЭПШП и ОПОП. Проблема в том, что концепция большого евразийского партнёрства не отвечает на вопросы, что нужно делать и где брать ресурсы для этого. Однако всё же, по мнению Толораи, Россия может извлечь из китайской инициативы свой интерес. Поэтому, несомненно, проект ЭПШП нужно поддержать.