Мир, в котором мы будем жить
18 октября в Сочи Президент Российской Федерации Владимир Путин принял участие в пленарной сессии Юбилейного XV Заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай». Тема в этом году – «Мир, в котором мы будем жить: стабильность и развитие в XXI веке».
Президент России Владимир Путин ответил на вопросы участников заседания Клуба «Валдай».
Исполнительный директор НКИ БРИКС Георгий Толорая задал вопрос о том, чем Россия может помочь в урегулировании ситуации на Корейском полуострове. Многие российско-корейские проекты страдают из-за антикорейских санкций. Владимир Путин выразил надежду на скорейшее улучшение ситуации на Корейском полуострове. При этом главным залогом успеха является предоставление Северной Корее гарантий безопасности. Позитивная роль России может заключатся в реализации стратегических инфраструктурных проектов со странами Корейского полуострова, развитии экономических связей для обеспечения стабильности и мира в Азии.
Г.Толорая: Георгий Толорая, фонд «Русский мир» и Национальный комитет по исследованию БРИКС.
Владимир Владимирович, мы с утра сегодня много говорили про Азию, про восточный ветер, про евро-тихоокеанский характер России. И на самом деле эта осень в отношении азиатской политики, я считаю, рубежная: Восточный экономический форум, где впервые собрались лидеры всех стран Северо-Восточной Азии, кроме Северной Корее, Вы собираетесь, насколько я знаю, на Восточно-Азиатский форум в Куала-Лумпуре.
Проблемы есть в Азии большие, одна из них, моя любимая, это корейская проблема. Сейчас наметился значительный прогресс. В прошлом году, когда мы здесь встречались, казалось, что мы на грани войны, теперь мы, может быть, на грани мира.
Как Вы считаете, чем Россия может помочь мирному процессу, в частности договоренности между Северной Кореей и США? Ведь не секрет, что российская дипломатия, конечно, многое делает, но, может быть, можно и больше делать.
И по вопросу санкций. Мы страдаем от санкций. Наш трехсторонний проект «Раджин-Хасан» страдает. Не пора ли нам предпринимать какие-то меры по этому поводу?
В.Путин: Вы знаете, ситуация на Корейском полуострове в целом развивается в позитивном ключе. Вы это тоже отметили, и мы все видим. Вы же сейчас только что сказали, все было на грани войны, теперь, слава богу, на грани мира.
Продолжаются прямые контакты между администрацией США и северокорейцами. Надеюсь, что это будет продолжено и в ближайшую перспективу, в ближайшее время. Мы слышим о том, что готовится новая встреча между Президентом Трампом и господином Ким Чен Ыном. Тоже надеюсь, что это произойдет.
Еще раз выскажу свою позицию, я уже об этом говорил. Не думаю, что эта работа будет эффективной, если это будет игра в одни ворота. Все-таки требовать от Северной Кореи полного разоружения и полной денуклеаризации, не давая взамен никаких гарантий обеспечения безопасности, наверное, вряд ли следует.
Тем не менее все возможно. Если северокорейцы поверят обещаниям Соединенных Штатов, может быть, это было бы самым лучшим вариантом для разрядки ситуации. Я затрудняюсь сказать.
В чем могла бы быть позитивная роль России здесь? Она могла бы заключаться в том, что мы могли бы все-таки реализовать те трехсторонние планы, о которых мы много раз говорили: это соединение железной дороги «Южная Корея, Северная и Россия»; это энергетические мосты; это трубопроводный транспорт из России через Северную Корею в Южную, в том числе газовые маршруты. Некоторые совместные предприятия можно было бы еще организовать. Это вклад, безусловно.
Потому что совместная работа в сфере экономики объединяет, создает условия для решения политических вопросов и вопросов в сфере безопасности. Не будем забывать, что очень много сделал для этого Китай. У нас есть совместная платформа вместе с Китайской Народной Республикой. Мы стараемся, сейчас не буду повторяться, уже сто раз об этом сказано, мы будем придерживаться этих совместных договоренностей.
Что еще могла бы сделать Россия? Мне представляется (я уже тоже об этом говорил, скажу еще раз), что очень важным моментом будет создание гарантий безопасности для Северной Кореи. Здесь, конечно, Россия могла бы тоже сыграть определенную роль, потому что думается, что эти гарантии, если мы хотим, чтобы они были действительно действенными, они должны быть международными.
Мы заинтересованы, чтобы там не было никаких боевых действий, чтобы все это не перешло в «горячую стадию», в «горячую фазу». Мы соседи с Северной Кореей, поэтому мы – постоянный член Совета Безопасности, ядерное государство. Мы вместе с другими участниками этого процесса – вместе с Китаем, вместе с теми же Соединенными Штатами – могли бы, конечно, внести определенный вклад, создавая и участвуя в системе гарантий.
Эксперт НКИ БРИКС Ярослав Лисоволик задал вопрос о возможности дедоларизации мировой экономики и повышении роли других национальных валют. По мнению Владимира Путина сами США подрывают доверие к доллару как к ведущей мировой валюте. В связи с этим изобретаются новые системы расчетов, все больше и больше переходят на расчеты в национальных валютах. Создаются новые инструменты, которые снижают волатильность национальных валют. Так, например, созданный в рамках БРИКС Новый банк развития позволяет снизить волатильность национальных валют стран БРИКС. По своим возможносятм НБР БРИКС пока не сопоставим с возможностями МВФ, но представляет собой новый мехаизм решения международных финансовых проблем, считает Владимир Путин.
Я.Лисоволик: Добрый вечер, Владимир Владимирович!
Во время нашей сегодняшней дискуссии Вы уже затронули вопрос относительно переориентации торговых потоков России в сторону Азии. А вопрос относительно того, насколько эти торговые потоки могут быть выражены в других валютах, не в долларе. Есть ли возможности для дедолларизации мировой экономики?
Мнения здесь самые разные, сейчас активно обсуждается вопрос не только в России, но и на международном уровне. Казалось бы, с учетом завышенной роли доллара в последние десятилетия, здесь очень большое пространство для дедолларизации. С другой стороны, волатильность валют развивающихся рынков ставит здесь определенные вопросы. Ваше мнение относительно возможности дедолларизации мировой экономики?
В.Путин: Во-первых, у нас не происходит переориентации наших внешнеторговых потоков с Европы на Азию. Это естественным образом все происходит. Мы искусственно ничего не переориентируем. Смотрите, у нас был второй вопрос с Евросоюзом: 450 миллиардов евро или долларов – уже не помню, неважно. Сейчас до 300 не дотягиваем, 250 что ли. Но, правда, рост: в прошлом году был 23 процента, по-моему, в этом году уже 22 за первые восемь месяцев текущего года.
В Азии – чуть-чуть побыстрее, с азиатскими странами чуть-чуть побыстрее идет рост товарооборота. Поэтому я уже сказал: в структуре торгового оборота России с Евросоюзом 41 процент у нас, с азиатскими странами уже 31. И если так будет дальше продолжаться, вскоре это сравняется.
Что касается использования доллара в международных расчетах, это не я же только говорю. Посмотрите, Президент Франции недавно сказал об этом. Он сказал о том, что Европа должна повысить свой экономический и финансовый суверенитет. Что это значит? Это значит, что уход от доллара, а это крупнейший торгово-экономический партнер Соединенных Штатов.
Я говорил недавно, что наши американские друзья режут сук, на котором сидят, потому что они подвергают сомнению надежность доллара как универсального инструмента в международных расчетах. Это, повторю еще раз, на мой взгляд, типичная ошибка империи.
Почему? Потому что (это не ругательное слово, я сейчас никого не наругаю, ни на кого не наезжаю) империя всегда думает, что она может допустить какие-то ошибочки, она может пойти на какие-то издержки. Потому что ее мощь такова, что это ничего не значит.
Но количество этих издержек и ошибочек неизбежно нарастает, наступает момент, когда с этим уже не справиться ни в сфере безопасности, ни в сфере экономики. Судя по всему, наши американские друзья себя так и ведут, они подрывают доверие к доллару как к универсальному платежному инструменту, как к единственной мировой резервной валюте.
И конечно, все начали задумываться. Вот страны Евросоюза хотят торговать с Ираном. Они не считают, что Иран что-то нарушил в своей ядерной сделке с международным сообществом. Да он и не нарушил ничего. Но американские партнеры решили, что нужно пересмотреть этот договор. Европейцы не согласны.
В отношении всех, кто будет сотрудничать с Ираном, американцы вводят санкции, причем так называемые вторичные. Но, конечно, зачем терять компаниям, если они работают на американском рынке? Кто-то в любом случае уйдет, а кто-то, кто не завязан на американский рынок, с удовольствием продолжит там работу, но нужно обеспечить расчеты. Поэтому изобретается что-то помимо SWIFT – действующей международной системы расчетов, поэтому переходят все больше и больше к расчетам в национальных валютах.
Вы, безусловно, правы в том, что волатильность на развивающихся рынках, волатильность национальных валют очень большая. Это неизбежно. Но создаются какие-то инструменты, которые снижают эту волатильность. Например, в рамках БРИКС создан Пул национальных валют, создан совместный банк и так далее. То есть эти инструменты уже создаются. Да, этот банк пока несопоставим по своим возможностям с МВФ, но это все-таки что-то такое в этом направлении.
Да, существует волатильность валют. Но если все время над этим думать, а над этим начали думать постоянно, элементы страховки, хеджирования рисков, они будут изобретены, они возможны. Уже сейчас, я не буду вдаваться в детали, но с некоторыми странами мы уже сейчас нашли определенный инструментарий, как можно действовать, избавляя себя от этих рисков. Можно привязывать к определенным вещам, это все можно делать.
Это не произойдет с сегодня на завтра. И наши компании, допустим, в нефтегазовой сфере, сфере углеводородов не заинтересованы в том, чтобы сегодня-завтра отказаться от расчетов в долларах и перейти исключительно на национальные валюты.
Но если эти инструменты будут изобретены, уйти от доллара и избавиться от рисков волатильности национальных валют, то будет постоянный переход. Так, как только это произойдет, у доллара наступят тяжелые времена, как у универсальной расчетной единицы.
Посмотрим, что будет происходить. Мы точно будем в этом направлении двигаться. Не потому, что мы хотим доллар подорвать, а потому, что мы хотим обеспечить свою безопасность, потому что нам постоянно санкции какие-то вводят и просто не дают нам возможности работать в долларах.
Мы поэтому и понизили свои золотовалютные резервы в долларовом эквиваленте, в трежерис, ЦБ вынужден был убирать оттуда.
Зачем они это делают? Добивались бы своих целей, не подрывая доверия к своей национальной валюте, было бы умнее, на мой взгляд. Тем не менее многие идут в Штатах по этому пути. Считаю, что совершают большую ошибку.
Пресс-служба
НКИ БРИКС