Политические и геополитические вызовы БРИКС: взгляд с Юга / Андрес Сербин

Несмотря на свою неоднородность и частое отрицание роли БРИКС со стороны западных аналитиков, группа выступает как альтернативный политический блок, борющийся с однополярностью и доминированием Запада в международном либеральном порядке. БРИКС реально продвигает альтернативную глобальную экономическую и дипломатическую стратегию. О том, насколько присоединение к организации может быть выгодно в сегодняшних реалиях, пишет Андрес Сербин, президент латиноамериканского аналитического центра CRIES, сопредседатель секции Азии и Америки в Ассоциации латиноамериканских исследований.

Недавний 14-й виртуальный саммит БРИКС, организованный под председательством Китая, способствовал активизации группы на фоне сложного и неоднозначного процесса ломки и реконфигурации всей международной системы.

Последовавшая за июньскими саммитами G7 и НАТО встреча БРИКС была проведена в контексте последствий пандемии COVID-19, конфликта на Украине и экономических санкций Запада против России, ударивших по мировой экономике, замедления экономического роста и взлёта инфляции в большинстве стран, а также возможной глобальной рецессии. В этом контексте БРИКС рассматривается как альтернатива странам «Большой семёрки», объединяя пять наиболее динамичных развивающихся экономик, которые позиционируют себя как решающий фактор в архитектуре глобального управления и как голос Глобального Юга, выступающего за выдвижение экономической и политической альтернативы Западу. По данным Всемирного банка, к 2019 году пять членов БРИКС представляли 42 процента населения планеты, 24 процента мирового ВВП и более 16 процентов глобального роста. Хотя эти данные следует пересмотреть в свете текущей глобальной экономической ситуации, нельзя игнорировать тот факт, что эти страны богаты стратегическими природными ресурсами, обладают наибольшим биоразнообразием на планете и в последние годы формируют до 50 процентов валового продукта планеты под названием Земля.

С момента своего создания в 2009 году блок значительно увеличил торговлю и инвестиции между членами (особенно в 2021 году). При этом его главной осью стал Китай, превратившийся во вторую по величине экономику мира. Блок также продвинулся в вопросах институционализации и создал Новый банк развития (НБР) для поддержки стран БРИКС. Он помогает стабилизировать двусторонние отношения между некоторыми из своих членов, как в случае с пограничными спорами Индии и Китая. Кроме того, по словам бразильского аналитика Оливера Стункеля, «несмотря на разные политические системы и экономические характеристики, на геополитическое соперничество, члены БРИКС разделяют глубокий скептицизм в отношении международного либерального порядка США и той опасности, которую представляет для их интересов однополярность». Несмотря на свою неоднородность и частое отрицание роли БРИКС со стороны западных аналитиков, группа выступает как альтернативный политический блок, борющийся с однополярностью и доминированием Запада в международном либеральном порядке.

В этом контексте тема расширения БРИКС активизировалась благодаря трём факторам: «во-первых, конфронтация Восток-Запад стала острее; во-вторых, налицо углубление сотрудничества в рамках формата БРИКС+; в-третьих, звучат требования о включении “узловых” стран (…) с явными национальными сильными сторонами и очевидными преимуществами местоположения», — утверждает Нянь Пэн из Центра азиатских исследований в Хайкоу, Китай.
Повестка саммита включала ряд мер по расширению экономического сотрудничества и развития стран-членов. Выражалась готовность продвигать многосторонность и обеспечивать мир и стабильность во всём мире. С точки зрения расширения взаимодействия важной мерой в этом отношении также стало создание в марте 2022 года центра исследований и разработок вакцин на основе сотрудничества между пятью членами.

Одновременно в рамках саммита Россия предложила развитие дедолларизованного финансового пространства между экономиками БРИКС – уже заранее анонсированное наряду с созданием дедолларизованного пространства ЕАЭС и растущей ролью национальных валют в регионе в результате западных санкций. В связи с этим Российская Федерация выработала совместную стратегию для членов БРИКС, ШОС и ЕАЭС по увеличению расчётов в национальных валютах в торговом обмене. Аналогичным образом, принимая во внимание предложение Китая о БРИКС+, о котором было объявлено на саммите 2017 года в Сямэне, расширение блока за счёт включения новых членов из группы развивающихся экономик вошло в повестку последнего саммита, поскольку БРИКС считает себя выразителем интересов Глобального Юга. Однако возможность расширения породила несколько политических и геополитических проблем для БРИКС.

С одной стороны, в рамках существующей неоднородности блока существуют разные нюансы в плане противостояния международному либеральному порядку и уровни связей стран-членов с Западом, от более воинственной позиции России до более осмотрительной позиции Китая и двойственной позиции Индии. Реакция против Запада и однополярного мира не всегда влечёт за собой чёткое и последовательное видение многополярного порядка, и во внешней политике нынешних членов БРИКС наблюдаются заметные различия. Этот сложный сценарий распространяется на потенциальных новых членов блока, что выходит за рамки обычного характера стран с развивающейся экономикой, стремящихся содействовать своему развитию в альтернативных институциональных и многосторонних рамках.

С другой стороны, ещё одним сложным вопросом являются противоположные взгляды стран БРИКС+ на предложение объединить региональные интеграционные блоки – Евразийский экономический союз (ЕАЭС), Ассоциацию регионального сотрудничества Южной Азии (SAARC), Южноафриканский таможенный союз (SACU), МЕРКОСУР и ряд других региональных организаций, чтобы обеспечить более широкое участие Глобального Юга в группе. Эту идею продвигают некоторые российские аналитики, опираясь на опыт растущего сотрудничества между БРИКС и Шанхайской организацией сотрудничества (ШОС), в которой участвуют три члена БРИКС (Россия, Индия и Китай). Хотя БРИКС, кажется, быстрее продвигается вперёд в своём расширении, ШОС продолжает оставаться важным ориентиром, несмотря на задержку в процедурах приёма новых членов. БРИКС ещё не утвердил правила и положения о приёме, но в НБР уже включены такие страны, как Бангладеш, Уругвай, Объединённые Арабские Эмираты и Египет. Данный прецедент может быть полезен для вступления новых стран. Тем не менее присоединение к БРИКС становится более сложным в случае принятия иных блоков или региональных организаций, потому что каждый блок имеет свои собственные неоднородности, напряжённости и конфликты, которые могут тормозить процесс и не всегда следовать чётким линиям БРИКС. В качестве примера можно привести недавний саммит МЕРКОСУР при отсутствии президента Бразилии и стран-наблюдателей (Боливии и Чили) и вызывающие разногласия дебаты о подписании ЗСТ между Уругваем и Китаем, которые ставят под сомнение соглашения блока и консенсус между странами-членами.

Наконец, эффективное включение новых стран и степень их представительства в качестве региональных «узлов» также имеют значение на политическом уровне. Аргентина – при поддержке Китая и России – уже обратилась с просьбой о включении в блок в качестве испаноязычной латиноамериканской страны, которая в настоящее время председательствует в Сообществе государств Латинской Америки и Карибского бассейна (CELAC). Иран также хочет стать членом БРИКС.

Существует обширный список других потенциальных кандидатов на вступление в блок, но в данном случае есть тревожный аспект – напряжённость между двумя странами. Аргентина обвиняет Иран в серии терактов, совершённых на её территории, в том числе в убийстве прокурора при предыдущем правительстве Кристины Фернандес де Киршнер.

Заявка Аргентины на членство вызвала разногласия и в самой стране. Несмотря на то, что все слои правящей коалиции считают себя перонистами, в рамках неустойчивой внешней политики нынешнего правительства существуют не менее противоречивые позиции в отношении международных отношений и союзов. В качестве иллюстрации, если мы примем во внимание только широкий спектр аргентинских синологов, некоторые считают, что вступление в БРИКС неосуществимо, так как это, с одной стороны, повлияет на единство блока и нарушает консенсус, а с другой – будет иметь негативные последствия для отношений Аргентины с Соединёнными Штатами и Европой. Об этом свидетельствуют несколько интервью соучредителя Report Asia Хуана Мануэля Харана с аргентинскими политологами и официальными лицами. Другие, например, нынешний посол Аргентины в Китае и некоторые учёные, указывают на ключевое значение БРИКС в процессе построения многополярного мира и актуальность торговых и финансовых связей с Китаем, присоединение к инициативе «Пояс и путь», растущий торговый обмен с Индией и преимущества, которые может принести вступление в НБР.

Несмотря на эти расхождения во мнениях, необходимо принимать во внимание как постоянный интерес Аргентины к отношениям с БРИКС, который с 2014 года сохраняется у правительств всех политических убеждений, так и ряд важных вопросов, связанных с особенностями нынешнего переломного момента на региональном и глобальном уровне. Например, отвечает ли интересам БРИКС, где уже участвует Бразилия, потенциальный конкурент, присоединение других латиноамериканских стран? Может ли присоединение Аргентины усложнить её геополитическое положение, не обеспечив ей при этом ощутимых выгод в такой неопределённой ситуации, как нынешняя? А также, что ещё более важно в контексте нынешних дебатов в Латинской Америке, будет ли способствовать вступление в БРИКС продвижению внешней политики активного неприсоединения во всё более неспокойном мировом порядке?

Источник: https://bit.ly/3wfmTpf